В 2005 г. у нас вышел перевод книги Жоржа Лошака «Геометризация физики», на которую я отозвался статьёй-рецензией «Физики обедают с дьяволом» (ХиЖ, 2007, № 5: <ОкнигеЛошака>). Автор — французский физик (1930 г.р.), родители которого покинули Россию в начале XX века. Лошак был учеником и соратником знаменитого Луи де Бройля, а наиболее известен он своими работами по магнитному монополю.
Идея, что физический мир есть реализация некоторой математической схемы, «стара как мир» — можно проследить её развитие от античных времён до средневековья, Нового времени и наших дней. Были мыслители, которые выражали её наиболее чётко, скажем, Пифагор, Иоганн Кеплер, Альберт Эйнштейн, Джон Уилер. Однако сейчас нередко высказывается другое мнение: физика стала настолько математизированной, что утратила наглядность. Иначе говоря, она попала в слишком сильную зависимость от математики, что тормозит прогресс этой науки о природе (тут Лошак вспомнил пословицу: «На обед с дьяволом нужно идти с длинной ложкой»).
На мой взгляд, беда не в том, что физика чересчур математизировалась, а в том, что используется неадекватная математика. А какова адекватная? — никто не знает, её нахождение — прометеева задача науки.
В заключение ещё раз (я это уже делал: <Кредо>) процитирую себя самого — из моей статьи о книге Шелдона Глэшоу «Очарование физики» (ХиЖ, 2003, № 12): <Глэшоу>:
«Можно предположить, что физический мир есть реализация чрезвычайно богатой по строению и внутренним взаимосвязям математической структуры, и тогда удивительная содержательность природы (вплоть до феномена сознания) есть просто отражение её свойств. Но что эта структура собой представляет? Увидеть её нелегко, поскольку математика сильно разрослась и разветвилась. И всё же иногда удаётся установить единство в многообразии этой науки, что приводит к крупным достижениям, например доказательству Великой теоремы Ферма…»
В наглядности современная физика, конечно, многое потеряла, и меня, безусловно, смущает тенденция к нарушению гармонии между физикой и математикой, благополучно существовавшей столь длительное время. Гармонии, как я ее понимаю, когда тот или иной раздел математики лишь предоставлял необходимые средства для абстрактного описания соответствующих реальных явлений и процессов. Если с известной потерей наглядности я еще готов примириться, то активные попытки непосредственной замены физических объектов их геометрическими аналогами, логическими или иными абстрактными конструкциями вызывают сомнения в допустимости подобных действий. Мне кажется, что они могут окончательно лишить физику не только наглядности, но и содержательности вообще.
Утверждение о том, что «физический мир есть реализация некоторой математической структуры» выглядит возрождением лапласовского детерминизма на новом уровне: все предопределено и идет по математическому плану. Точнее, согласно некоторому вселенскому коду бытия. Физический «демон Лапласа» превращается в XXI веке в программиста. Эту метаморфозу не обошла вниманием даже художественная литература. Позволю себе процитировать В. О. Пелевина. «Смотритель. Железная Бездна» (IX):
« – Но почему осознавших так мало? – спросил я.
– Потому что такое осознание не является целью симуляции. А человек – это принудительная симуляция. Он не порхает по платоновской пещере туда-сюда. Его тащат по ней за кольцо, продетое сквозь нос.
– Кто тащит?
– Код.
– Какой кот? – прошептала Юка, благоговейно округлив глаза.
– Я предупреждал, что будет непонятно, – вздохнул Адонис. – Код – это язык заклинаний «Цоф». На Ветхой Земле даже дети знают, что все симуляции начинаются с кода, да и Библия этого не скрывает … Как запишешь, так и будет. В заклинаниях «Цоф», создающих симуляцию человека, вместо способности видеть иллюзорность пещеры прописан вдохновенный интерес к сталактитам и сталагмитам. И к надписям на стенах. Как человек может осознать, что его нет, если его действительно нет»?
Почему математика должна обязательно приводить к лапласовскому детерминизму? Теперь есть понятие детерминированного хаоса. Бывает, в алгоритм закладывают датчик случайных чисел.