Edmund Wilson (1895—1972) — американский писатель и журналист, автор романов, пьес, статей, один из самых влиятельных литературоведов США середины прошлого века [не путать с John Dover Wilson (1881 – 1969), the author of `The Essential Shakespeare`]. В 30-х годах посещал СССР; совместно с В. Набоковым занимался переводом на английский язык произведений Пушкина («Медный всадник», «Моцарт и Сальери»). Его мысль: „Синтаксис русского предложения настолько отличается от нашего, что переводчику, для того чтобы его текст читался гладко, постоянно приходится прибегать к перефразированию“.

И ещё: «No two persons ever read the same book».

В 1938 г. он опубликовал эссе (я сам его не читал, а почерпнул информацию из статьи Гр. Кружкова «Законодатель») о современнике Шекспира и его конкуренте в театре Бене Джонсоне «Morose Ben Jonson» (Morose = угрюмый по-англ.). Говоря о сюжетах Джонсона-драматурга, Уилсон отмечал их неуклюжесть и хаотичность: элементы фабулы смешаны механически, между ними не происходит никаких химических реакций. Пьесам Джонсона не хватает динамики и чувства пропорции — действие в них развёртывается слишком медленно и при этом вхолостую: мы не видим на сцене развития характеров.

Читать далее

Как мы знаем, книга Ильи Гилилова «Игра об Уильяме Шекспире…» (1997) стала настоящей сенсацией: многие десятки рецензий и обсуждений, причём некоторые газеты (ЛГ, НГ) отводили им целые полосы. Видимо, сказалось ещё и время её выхода в свет: как кто-то заметил, тогда было более интересно читать, чем жить.

На меня издание оказало столь глубокое влияние, что я сам всерьёз занялся шекспировской проблемой. Поэтому мне всегда любопытно узнать, как его восприняли другие, особенно, если читатель имел некоторое отношение к литературе или театру. И вот в ЖЖ именно такого человека, Ольги Николаевны Ключарёвой, я встретил запись от 24.11.2014, где она вспоминает об этом событии:

В 1997 году вышло первое издание книги Ильи Гилилова «Игра об Уильме Шекспире, или Тайна Великого Феникса». В том же году я поступила на театроведческий факультет ГИТИСа. Хорошо помню, что и эта книга, и реакция на неё стали одними из самых выдающихся событий года, в том числе и в нашем институте. Реакция конкретно наших преподавателей — в особенности специалистов по истории зарубежного театра, в особенности специалистов по истории театра и драматургии шекспировского времени — была заметна. Заметна потому, что это было молчанием. Но напряжённым молчанием. Если вопрос задавался в контексте проблемы в целом, — ответ получить ещё можно было. О гипотезах и версиях, о том, что этот процесс бесконечен и т.д. Если же речь заходила впрямую о книге, не следовало ничего или же смысл сводился к тому, что, мол, да, и у самоучек тоже случаются свои версии. 

Читать Далее:  <КлючарёваГилилов>

Вышла книга: Личный дневник доктора Джона Ди (СПб.: РХГА, 2020, 256 с.). Перевод с англ.

Британец John Dee (1527—1609) — математик, географ, астролог, алхимик, маг (его называли чернокнижником, колдуном) — знаковая фигура той переломной эпохи: в нём отразились её основные идейные коллизии. Поэтому издание меня заинтересовало, и я его достал.

Половину объёма книги составляет собственно дневник, который, должен сказать, меня разочаровал: в нём только регистрация бытовых событий, фактов его биографии — и важных (скажем, рождение или смерть его ребёнка), и самых незначительных. К духовному облику Ди эта информация мало что добавляет. Зато в другой половине книге есть содержательная статья её переводчика канд. филос. наук Ю. Ф. Родиченкова «Кто Вы, доктор Ди?», а также несколько других материалов о Ди; в приложении дана подробная хронология его жизни. В целом, издание расширяет наши представления об этом знаменитом елизаветинце. (Кстати, его сын Артур (1579—1651), врач и алхимик, некоторое время жил и работал при дворе царя Михаила Фёдоровича в Москве.)

Напомню, что недавно вышла книга замечательной английской исследовательницы Франсис Йейтс «Театр Мира», а ранее — большой том Антона Нестерова «Колесо Фортуны» (я писал о них 24.08.2019,  09.02.2018 ), в которых о Джоне Ди рассказано много важного и интересного.

Узнал из приобретённой книги, что существует «Ассоциация исследователей эзотеризма и мистицизма» (АИЭМ). Базируясь в СПб., она проводит конференции, выпускает книги и журналы, имеет свой сайт <АИЭМ>.

Владимир Михайлович Волькенштейн (1883—1974) — известный отечественный драматург и теоретик драмы, но начинал он как поэт Серебряного века. Образование получил в Петербургском и Гейдельбергском университетах, с 1911-го по 1921 год работал в Московском художественном театре, был литературным секретарем Станиславского. 

Автор монографии “Драматургия” (первое издание в 1923 г.), которая дополнялась и переиздавалась при жизни автора пять раз, став учебником для нескольких поколений студентов театральных вузов. Отец биофизика чл.-корра АН СССР Михаила Владимировича Волькенштейна (1912—1992).

Приведу фрагмент воспоминаний представителя княжеского рода Голицыных, а именно — Сергея Михайловича Голицына (1909 — 1989) из его книги «Записки уцелевшего» (Часть 1). Он был советским писателем, мемуаристом, инженером-топографом, военным строителем, участником ВОВ:

Владимир Михайлович Волькенштейн читал нам драматургию. Маленький, черноглазый, живой, он бегал перед первыми рядами скамей, вдруг хватал мел и набрасывал на доске замысловатые фигуры…            По окончании курса пошёл я к нему экзаменоваться. До меня он томил страждущих студентов подолгу, они выходили от него как ошпаренные, а я выскочил через три минуты, победно размахивая зачётной книжкой.

Читать далее

Четыре года назад я приобрёл маленькую книжку на английском «Is Shakespeare Dead?» by Mark Twain. Сей его трактат предпочитают не упоминать как шекспироведы-стратфордианцы, так и многие твеноведы: американский писатель не верил в авторство актёра Шакспера — считал более вероятным претендентом в Шекспиры Фрэнсиса Бэкона (хотя и эта кандидатура не вполне его устраивала).  

Тогда же (07.01.2016) я написал постинг «Марк Твен о Шекспире и Шакспере». Теперь узнал, что наш писатель, переводчик Кирилл А. Шатилов, который ранее перевёл «Ромео и Джульетту», представил на русском и эту книгу — the Kindle book («Умер ли Шейкспир?») is now available on Amazon; may also be purchased in e-
version and hard copy on booksellers.

Наш крупнейший специалист по творчеству Шекспира А.А. Аникст писал:

«Гамлет» — наиболее проблемное из всех творений Шекспира… История сюжета, время создания пьесы и её текст принадлежат к числу вопросов, к сожалению, не поддающихся простому решению. Некоторые существенные стороны творческой истории «Гамлета» являются своего рода загадками, над распутыванием которых давно уже бьются исследователи…

Как известно, в 1603 г. появилось т.н. Первое («плохое», «короткое») кварто шекспировского «Гамлета», а в следующем году — Второе, значительно большее по объёму. Тот текст трагедии, который большинство читателей знает по переводам Лозинского и Пастернака и который ставился у нас в театрах, взят из Второго кварто (а также Великого фолио). Хороший русский перевод Первого кварто отсутствовал, хотя данная версия обладает определёнными достоинствами и во многих странах служила основой для театральных постановок.

Но недавно этот пробел в отечественной шекспириане был заполнен: проживающий в США русскоязычный автор Андрей А. Корчевский сделал перевод, который вышел в изд-ве «Текст» в 2016 г. (я уже дважды писал на эту тему: <16.10.2015>, <23.10.2016>). 

И вот теперь режиссёр Владимир Червяков в театре «Вера», что в Нижнем Новгороде, создал по нему спектакль. В связи с этим в газете «Нижегородская ПРАВДА» напечатано интервью с Андреем Корчевским — переводчик активно сотрудничал с театром в ходе подготовки сценического воплощения пьесы и собирается лично прибыть на премьеру <КорчевскийИнт>.

На сайте РЕАЛЬНОЕ ВРЕМЯ встретил содержательное интервью Наталии Антроповой с литературоведом, канд. филол. наук переводчиком с английского Екатериной Ракитиной. Она преподавала историю зарубежной литературы в Саратовском университете, читала лекции на театральном факультете Саратовской консерватории. Переводила пьесы Стоппарда, Фрейна, Пэтона; комедия Шекспира «Много шума из ничего» в её переводе идёт в нескольких российских театрах: <РакитинаБард>

В беседе затронуты разные, связанные с Бардом, темы и высказано много любопытных суждений. Вот фрагмент:

…Меня в свое время очень порадовала история, которую мне рассказала знакомая нейрофизиолог. Она вычитала в каком-то англоязычном специальном журнале, что Шекспир успешно используется в терапии болезни Альцгеймера. Чтение Шекспира и просмотр постановок оказывают очень положительное влияние на людей, у которых угасают функции мозга. Он оживляет человеческое мышление. Самим строем речи. Самим строем языка. Он склонен к парадоксальным соединениям слов. Он строит фразу так, что она в мозгу подобно шипучей конфетке производит пузырьки и заставляет мозги шевелиться. Он ломает язык. Он создал в английском языке немыслимое количество новых слов и выражений, которые используются сейчас в отрыве от Шекспира. Они вошли в плоть английского языка. Это какое-то совершенно удивительное явление, оно работает на многих уровнях.

Конечно, меня интересовало отношение Ракитиной к шекспировскому вопросу:

Читать далее

Вышла книга канд. филол. наук доцента РУДН Оксаны Васильевны Разумовской «УИЛЬЯМ ШЕКСПИР. Человек на фоне культуры и литературы» (М.: РИППОЛ классик, 2018). Автор — специалист по английской литературе, посвятивший Шекспиру много работ. В этой книге рассмотрены в основном пьесы первого десятилетия творчества Барда, при этом отмечены многие существенные детали в них и высказаны интересные суждения. 

Что касается взглядов Разумовской в вопросе об авторстве, то она выразила их уже в предисловии (с. 7):

…Скудость и противоречивость фактических сведений о жизни Шекспира в сочетании с завораживающей многогранностью и глубиной его произведений дают богатую пищу не только для академических изысканий, но и для псевдонаучных спекуляций. Однако полемика по поводу шекспировского вопроса и «сенсационные» открытия, выдвигающие всё новых кандидатов на роль автора, не помогают современным читателям приблизиться к пониманию феномена Шекспира. Наоборот, его мифологизация или попытки найти более подходящую кандидатуру на роль автора «Гамлета» и «Отелло» лишает образ Шекспира цельности, он перестаёт восприниматься как историческая фигура и тем более личность. Псевдолитературоведческая игра «найди (придумай) своего кандидата в Шекспиры» приводит к тому, что образ драматурга распадается, превращается в поле для экспериментов и домыслов… отдаляясь тем самым от простых читателей, не вооруженных академическим багажом знаний…

Значит, заботясь о «простых читателях», Разумовская считает наиболее подходящей для них традиционную стратфордианскую версию, которую давно и широко критикуют во всём мире. Но ведь студенты наверняка будут задавать преподавателю «неудобные» вопросы. Проблему авторства уже невозможно закрыть, и от неё не удастся просто отмахнуться.