Гавриил Сергеевич Хромов (1937—2014) — астроном, науковед, переводчик и популяризатор науки. В 1959 г. окончил мехмат МГУ по специальности астрономия и был принят в ГАИШ. Занимался планетарными туманностями, в 85-м выпустил монографию на эту тему; кроме того, много внимания уделял организационной и текущей работе с астрономами-любителями. В 1998 г. стал заведующим отделом астрономии в ВИНИТИ, а в 2003-м перешёл на работу в “Институт проблем развития наук” при Президиуме РАН; там он подготовил двухтомный труд “Научно-технический потенциал России” (в соавторстве с Л.Э. Миндели).

Хромов перевел с английского (полностью или частично) или отредактировал около десятка книг. Среди них даже научно-фантастический роман известного специалиста по астрофизике и космогонии Ф. Хойла (в соавторстве с  Дж. Эллиотом) “Андромеда” (1966). Ешё он увлекался разными видами спорта, имел звание мастера по фехтованию.

В 1995 г. Гавриил Сергеевич издал книгу «Наука, которую мы теряем» (М.: Космосинформ). У меня есть эта небольшая книжка, отражающая дух переломных 90-годов. Размышляя об истории советской науки, её достоинствах и недостатках, автор высказал немало любопытных суждений.

Пара цитат:

Читать далее

Многие знают увлекательные, вдохновляющие книги о науке и учёных, например «КВАНТЫ и МУЗЫ» (1980), Ирины Львовны Радунской. В юности она получила музыкальное образование, изучала историю искусств, философию, писала стихи. Но затем, будучи захваченной эпохальными достижениями науки и техники, устремилась в эту область. Окончив МАИ, стала заниматься электроникой и одновременно начала печататься в периодике как научный публицист. Главной её темой стали приключения научной мысли, интеллектуальные подвиги (прежде всего, в физике XX века). Как сказал А. Эйнштейн, история физики — это драма, драма идей.
Радунская лично знакома со многими учёными, в том числе нобелиатами, посещала их лаборатории, брала интервью. Она читала лекции по истории науки в университетах разных стран, её книги переводились на иностранные языки и издавались за рубежом. (В ХиЖ, 1992, №№ 1, 2, 3 напечатан её «Неизвестный Сахаров».)

Вот как она сама написала в 2012 году, подводя итоги своей литературной деятельности  (ныне она уже разменяла десятый десяток):

Я была принята в члены Союза писателей СССР в 1967 году. Это было очень урожайное для советской литературы время…  жизнь бурлила и фонтанировала… Формально мы принадлежали своим цехам – были Объединения прозаиков, поэтов, очеркистов, детских и юношеских писателей. И в объединение очеркистов входила группа писателей — Данин, Писаржевский, Орлов, Вебер, Разгон, Карцев.., которые создавали новый жанр литературы – научно-художественный. Аналогов ему не было ни в одной стране, а теперь такого жанра, по-видимому, не стало вовсе.

Напомню, что в 60-е годы начали регулярно выходить большими тиражами сборники «ПУТИ В НЕЗНАЕМОЕ. Писатели рассказывают о науке».

Наш физик-теоретик (он работал в ИТЭФе, был профессором МИФИ) Михаил Васильевич Терентьев (1935—1996) опубликовал в «Эйнштейновском сборнике» 1982—1983 (М.: Наука, 1986) статью «ЕЩЁ РАЗ О СПЕЦИАЛЬНОЙ ТЕОРИИ ОТНОСИТЕЛЬНОСТИ В ИСТОРИЧЕСКОМ КОНТЕКСТЕ». Это была развёрнутая рецензия на кн. A.I.Miller. Albert Einstein`Theory of Relativity (1905) and Early Interpretation (1905—1911)`. N.Y., 1981, 466 p.

В начале автор пишет (с. 324):

В рецензируемой книге А. Миллер ставит задачу проанализировать статью Эйнштейна «Об электродинамике движущихся тел» (в которой сформулирована специальная теория относительности) так, как до сих пор анализировались тексты классических литературных произведений. Его цель — понять происхождение каждой фразы. Какая обстановка, какой образ мышления заставляли Эйнштейна в каждом случае говорить так, а не иначе или же вообще воздерживаться от высказывания?

Вот до какой степени может дойти фетишизация научного текста, вера в его непогрешимость. Подобное отношение мешает многим физикам взглянуть на СТО критическим взглядом. 

Эта теория основана на неверных преобразованиях (получивших имя Лоренца), поэтому она полностью несостоятельна. Об этом в моём «Мемуаре» (2000), а о дальнейшем развитии предложенного подхода — в статье «Истинная геометрия природы» (2018).

В этом году исполнилось 100 лет со дня рождения американского учёного голландского происхождения Абрахама Пайса (1918—2000). Он был физиком-теоретиком, внёсшим вклад в теории ядра и элементарных частиц (термины лептон и барион предложены им); другая область его деятельности — история физики.

Родился в Амстердаме, там же учился в университете. Во время немецкой оккупации Голландии скрывался на чердаках и в других убежищах (наподобие семьи Анны Франк), но был схвачен гестапо; однако голландским друзьям удалось вызволить его. В 1946 г. начал работать в Принстонском институте высших исследований, где общался с А. Эйнштейном, П. Дираком, Дж. фон Нейманом; с 1963 г. — в Рокфеллеровском университете.

Пайс — автор биографических книг об Эйнштейне, Н. Боре, Р. Оппенгеймере. У нас широко известна переведённая на русский книга: А. Пайс. Научная деятельность и жизнь Альберта Эйнштейна. — М.: Наука, 1989 (оригинал: Pais A. ‘Subtle is the Lord…’: The Science and the Life of Albert Einstein. — Oxford University Press, 1982); перевод сделали В.И. и О.И. Мацарские, а предисловие написал акад. А.А. Логунов.

Эта наиболее полная научная биография Эйнштейна была переведена на несколько языков. В «Эйнштейновском сборнике» 1984—1985 (М.: Наука, 1988) напечатана большая рецензия на труд Пайса В.П. Визгина, И.Ю. Кобзарёва, Б.Е. Явелова — отмечались многие достоинства монографии.

Не так давно в газете ТрВ Виталий Мацарский рассказал о своей встрече с Пайсом во время работы над переводом его эйнштейновской биографии <ПайсТрВ>.

Стивен Вайнберг (р. 1933) — крупнейший американский физик-теоретик, нобелиат 1979 г. (вместе с Абдусом Саламом и Шелдоном Глэшоу — за теорию электро-слабого взаимодействия). Он известен и как автор прекрасных научно-популярных книг. Это, прежде всего, «Первые три минуты» (оригинал 1977) и «Мечты об окончательной теории» (1992). В последней много разных философских и даже литературных отступлений, вот одно из них (цит. по русскому изд. УРСС, 2004, с. 118):

Тот тип красоты, который мы обнаруживаем в физических теориях, очень ограничен. <…> Такая красота классически строга и экономна, она напоминает красоту греческих трагедий. Но ведь это не единственный тип красоты, известный нам в искусстве. Например, мы не найдём этой красоты в пьесах Шекспира, по крайней мере, если не касаться его сонетов. Часто постановщики пьес выкидывают целые куски текста, в экранизации «Гамлета» Лоуренсом Оливье принц не говорит «О, что за дрянь я, что за жалкий раб!..» И тем не менее пьеса не разрушается, так как шекспировские пьесы не обладают совершенной и экономной структурой, как общая теория относительности (ОТО) или «Царь Эдип»; наоборот, эти пьесы представляют собой запутанные композиции, причём их беспорядочность отражает сложность реальной жизни. Всё это составляет часть красот пьес Шекспира, которая, на мой вкус, более высокого порядка, чем красота пьес Софокла или красота ОТО. Пожалуй, самые сильные моменты в пьесах Шекспира — это те, где он полностью пренебрегает канонами греческой трагедии и внезапно вводит в действие комичного простака, какого-нибудь слугу, садовника, продавца смокв или могильщика, и делается это как раз перед тем, как главные герои пьесы встречаются со своей судьбой. <…>

Читать далее

Существует портал viXra — это электронный архив научных статей, созданный независимым исследователем (физика и математика) Филипом Гиббсом. Ресурс охватывает многие разделы точных, естественных и гуманитарных наук, причём принимаются статьи на любом языке (только Абстракт нужно представить на английском), и главное — отсутствие рецензирования, из-за чего, конечно, имеется много чепухи, но встречаются и серьёзные публикации (допускается комментирование).

 

В этом году я выставил там переводы на английский основных моих работ (а брошюру 2000 года «Мемуар по теории относительности и единой теории поля» также и на русском — последняя в приводимом ниже списке [1]):

Lev I. Verkhovsky

[6] viXra:1804.0311 submitted on 2018-04-23 01:51:30, (34 unique-IP downloads)

[5] viXra:1803.0104 submitted on 2018-03-08 02:06:20, (33 unique-IP downloads)

[4] viXra:1802.0246 replaced on 2018-02-27 06:06:55, (55 unique-IP downloads)

[3] viXra:1802.0136 submitted on 2018-02-13 02:22:05, (68 unique-IP downloads)

[2] viXra:1801.0379 submitted on 2018-01-27 06:21:53, (20 unique-IP downloads)

[1] viXra:1801.0305 submitted on 2018-01-23 06:14:40, (76 unique-IP downloads)

99 лет назад, в 1919 г. английский астроном Артур Эддингтон вроде бы экспериментально подтвердил предсказание ОТО о величине отклонения светового луча в поле тяготения, что было представлено публике как триумф ВСЕЙ теории Эйнштейна — началось её победное шествие по планете. В России это событие совпало по времени с постреволюционными преобразованиями общественной жизни, ломкой всего и вся. Поэтому неудивительно, что именно там люди оказались особенно восприимчивыми к рреволюционной теории Эйнштейна — она отразились и в гуманитарных науках, и в художественном творчестве.
Этой теме посвящена статья историка физики проф. Владимира Павловича Визгина «Теория относительности за пределами точного естествознания: Россия, 20-е годы» (журнал «Семь искусств», август 2015): <Визгин7иск>. Он показал влияние ТО на мыслителей-теоретиков (П. Флоренского, А. Лосева, Р.Якобсона, М. Бахтина…), а также литераторов (В.Хлебникова, В. Брюсова, О. Мандельштама, А.Платонова, Е.Замятина…).

Конечно, саму теорию гуманитарии не понимали, её даже физики не очень-то разумели. Вспомним шутку, как Эддингтона спросили: правда ли, что теорию относительности понимают, включая Эйнштейна, всего три человека? подумав, тот сказал: а кто третий?

В общем, приняли теорию на веру, и напрасно. Как заметил американский физик R. Bourgoin, сommon sense left the human mind a hundred years ago. It was forced out by relativity theory. This wildly imaginative work of fiction displaced all the logic humankind had labored so long to establish. People loved it. They were set free from the constraints of disciplined thought…  И добавил: But today we have a problem: relativity and all it has sprouted has taken us down a blind alley.

Эта ошибочная парадигма обладает огромной инерционностью, и её падение наверно будет громким. Как там у Шекспира: «The breaking of so great a thing should make a greater crack».