Узнал, что умер David Edward Hugh Jones (1938–2017). Химик-органик по образованию, этот известный английский энтузиаст и популяризатор науки в течение полувека публиковал — под именем Дедал — сначала в журнале New Scientist, а потом в Nature и газете Guardian свои колонки, в которых рассказывал о необычных изобретениях. Находясь на грани между наукой и научной фантастикой, они, как правило, не были пустой игрой ума — около 20% его идей так или иначе реализованы. Вероятно, самое известное его предвидение — фуллерены (в своей Нобелевской лекции один из первооткрывателей этих углеродных структур Гарольд Крото упомянул публикации Джоунса).

Разработкой его открытий занималась мифическая фирма DREADCO (Daedalus Research Evaluation And Development Corporation) — по-русски КОШМАР (Компания по Осуществлению Широкомасштабных Актуальных Разработок). Дедал писал, что в ней поощряется полная научная безответственность сотрудников и есть возможность проводить нелепые эксперименты, причём именно такая организация труда позволяет открывать совершенно непредсказуемые явления. Любопытно, что журнал New Scientist получал вполне серьёзные предложения о приобретении лицензий на изобретения фирмы DREADCO.

Из своих публикаций в периодике Джоунс составил и выпустил два сборника The Inventions of Daedalus: A Compendium of Plausible Schemes (1982) и The Further Inventions of Daedalus (1999). Перевод первой из этих книг «Изобретения Дедала» в 1985 г. вышел у нас в издательстве «Мир» стотысячным тиражом.

 

 

В этом месяце исполняется 80 лет со дня кончины замечательной анлийской исследовательницы, специалиста по рентгено-структурному анализу Р. Фрэнклин. В научном мире продолжают обсуждать её роль в открытии строения ДНК Дж. Уотсоном и Ф. Криком. Как я неоднократно отмечал, эта история ещё не закончена — см. мою статью «Двойная спираль или лента-спираль?» <ЛентаСпираль>.

Сегодня, то есть в День ДНК, представлю три связанных с ней фото.

Японский химик Yoshihiko Watanabe случайно обнаружил в одном из выпусков журнала Tanso (a Japanese journal of carbon science) за 1953 г., видимо, доселе неизвестную фотографию Розалинд: ведь она изучала также структуру угля.

А в английском Кембридже в прошлом году произошёл такой случай: кто-то вписал её фамилию в памятную табличку на пабе The Eagle, который любили посещать сотрудники расположенной неподалеку Кавендишской лаборатории , — именно в этом питейном заведении Крик и Уотсон в феврале 1953 г. объявили:  “we had found the secret of life”. Табличка была установлен в 2003 г. (50 лет двойной спирали), на её открытии присутствовал Дж. Уотсон.

Другая табличка имеется на доме в лондонском районе Челси, где жила Розалинд. Надпись гласит: ROSALIND FRANKLIN    1920—1958    Pioneer of the study of molecular structures including DNA    lived here    1951—1958

 

This month, the scientific world marks the 65th anniversary of the famous article in `Nature` by Watson and Crick on the structure of DNA (just one page), as well as the 90th anniversary of James Dewey Watson.

In 1999 I published in the Russian popular science journal `Chemistry and Life` (No 9) the article in which has proposed another model of the DNA molecule (the idea itself has come to my head in spring 1979).

Now it is presented in English: <RibbonHelix>.

 

Abstract

The well-known difficulty of the Watson-Crick model gives the right to assume its incorrectness. An alternative model of the structure of the DNA molecule called a ribbon helix is proposed. Unlike the double helix, in it two chains are not intertwined, but go in parallel; unlike another earlier proposed structure, the so-called side-by-side model, it differs in that it has a homogeneous, dextrorotatory character. The advantages of the proposed structure are shown.

В этом году исполняется сто лет со дня рождения Артура Корнберга (1917—2007) — одного из самых известных биохимиков прошедшего века. Он родился в Бруклине в семье иммигрантов из польской Галиции, окончил школу в 15 лет, перескочив несколько классов. Далее учёба в медицинской школе и степень доктора в 1941 г. Во время войны служил врачом на корабле береговой охраны.

Затем начались годы его научной стажировки, работа с замечательными учёными — Северо Очоа (в 1959 г. они вместе стали нобелиатами «за открытие механизмов биологического синтеза рибонуклеиновых и дезоксирибонуклеиновых кислот») и супругами Кори — и долгий плодотворный период собственных исследований сначала в университете Вашингтона, а с 1959 г. в Стэнфорде.

Вот одно из его высказываний: «Half of what we know is wrong, the purpose of science to determine which half». Любопытно, что его сын Роджер Корнберг (р. 1947) стал тоже биохимиком и тоже лауреатом Нобелевской премии (2006, по химии).

Итак, главные достижения А. Корнберга относятся к проблеме ферментативного синтеза ДНК, и, конечно, в период моего увлечения «самой главной молекулой» его книга «Синтез ДНК» (М.: Мир, 1977) находилась у меня в шкафу на видном месте. А в 2002 г. я перевёл опубликованный его доклад 1994 года «Жизнь как химия», и этот материал под заголовком «Биохимия на рубеже веков» был напечатан в ХиЖ (2002, № 12). Он представлен на нашем сайте: <Корнберг>.

Кстати, известны и другие пары родитель-ребёнок среди нобелевских лауреатов. Четыре в физике: Томсоны — Джозеф Джон (1906) и Джордж (1937); Брэгги —Уильям и Лоуренс (одновременно, 1915); Боры — Нильс (1922) и Оге (1975). Ганс фон Эйлер-Хелпин (1929, по химии )и Ульф фон Эйлер (1970, по физиологии и медицине). Целое семейство: Пьер Кюри (1903, по физике), его жена Мария Склодовская-Кюри (1911, по химии), их дочь Ирен Жолио-Кюри со своим мужем Фредериком Жолио (1935, по химии).

В связи с развитием эпигенетики в центре внимания биологов снова оказалась старая проблема наследования приобретённых признаков (НПП). Как известно, в нашей стране с ней связаны тяжёлые, трагические последствия вмешательства в науку политики, поэтому тема продолжает оставаться болезненной. Велика инерция установившихся (с победой синтетической теории эволюции) представлений, и тут требуется свежий взгляд. Им, как выяснилось, обладает известный генетик д.б.н. Лев Анатольевич Животовский (р. 1942).

По образованию он математик — кончил мехмат МГУ, занимался теорией игр и задачами оптимизации, был редактором перевода книги Дж. фон Неймана и О. Моргенштерна «Теория игр и экономическое поведение» (М.: Наука, 1970). В 1968 г. защитил кандидатскую по дифференциальным уравнениям, после чего изменил направление деятельности, обратившись к биологии — математическому моделированию селекционно-генетических процессов в популяциях сельскохозяйственных животных. Работал в нескольких биологических НИИ,  в 1982 г. защитил докторскую, с 2006 г. — завлаб в Институте общей генетики РАН (исследует популяции лососевых и других рыб, руководитель многих научных экспедиций на Дальний Восток).

Животовский интересуется общими биологическим проблемами. Опубликовал в ХиЖ (2003, № 4) статью «Ламарк был прав» (представлена на нашем сайте:  <ЛамаркПрав>). А в 2014 г. выпустил небольшую книгу «Неизвестный Лысенко» (я писал о ней: <НеизвЛысенко>), в которой попытался дать более объективную картину деятельности Т.Д., отметив как его практические достижения, так и правильную позицию в вопросе НПП (чего не было у его оппонентов-генетиков). Публикация книги вызвала резкую критику со стороны традиционно мыслящих биологов и, особенно, историков науки. Видимо, данная книга преждевременна, ибо решающий перелом в проблеме НПП, то есть смена парадигмы, ещё не произошли.

Перевод маленькой книжки Джима Уотсона вышел у нас в 1969 г. — всего через год после появления оригинала. Я был тогда студентом, книгу приобрёл и, с интересом читая её, никак не предполагал, что ровно через 10 лет строение ДНК вдруг окажется в самом центре моих интересов: в 1979 г. мне пришла в голову идея, что модель Уотсона и Крика не вполне верна (см. статью «Двойная спираль или лента-спираль?», ХиЖ, 1999, № 9: <Лента-спираль>.). После чего я много раз обращался к этой книге, стараясь понять из неё, то есть узнать из первых рук, каким образом, по каким причинам произошла обнаруженная мной ошибка. Кстати, книгу перевели М. Брухнов и А. Иорданский, и опять же совершенно невозможно было представить, что через 20 с небольшим лет я буду сидеть в одной комнате с Алексеем Дмитриевичем Иорданским (покойным) в редакции ХиЖ.

Конечно, я обратил внимание на необычный стиль книги. Как правило, в биографических книгах об учёных, скажем, серии ЖЗЛ, авторы несколько идеализируют своих героев, стремясь показать и величие самого процесса поиска истины, и участвующих в нём людей; если же сами учёные пишут автобиографические книги, то они стараются изобразить себя в лучшем свете. А тут автор, не стыдясь (с пеписовской откровенностью, как заметил Лоуренс Брэгг), раскрывает не очень симпатичные собственные (и своего соавтора открытия) черты и поступки. Понятно, что в жизни так оно чаще всего и происходит, как он изложил, но Уотсон представил это как норму (моральную), то есть как бы понизил планку. Можно сказать, что его книга — игра на понижение.

Предложенная Уотсоном и Криком структура правильно отразила две главные черты ДНК — её двухцепочечность и комплементарность пар оснований в ней, что и определило выдающееся значение двойной спирали. Однако ДНК настолько важна — сотни лабораторий десятки лет изучают её различные свойства, — что любое искажение её вида (необоснованная перекрученность тяжей) отрицательно сказывается на всей молекулярной биологии, тормозит её прогресс уже более 60 лет.