Уже несколько десятилетий пытаются выяснить электрические свойства одиночной молекулы ДНК, но исследователи нередко получают противоречивые результаты. Видимо, на её проводимость влияют многие тонкие факторы, которые трудно контролировать, и потому проблема сложна с экспериментальной точки зрения.

Не раз я касался этой темы в рубрике «Новости науки» в ХиЖ, например писал о работах профессора Жаклин Бартон из Калтеха. Ещё в 1993 г. ею был зафиксирован перенос электронов на несколько десятков ангстрем вдоль цепи (в пределах двух витков спирали), а в 1999 г. – на 200 ангстрем (шести витков), затем ещё больше, и она сделала вывод: ДНК может служить «электрическим проводом».

А в недавней статье других американских авторов показано, что обратимый переход конформации ДНК из В-формы (в которой она обычно пребывает внутри клетки) в А-форму вызывает резкое, на порядок, и тоже обратимое изменение проводимости, причём, вопреки ожиданию, у А-формы она оказалась выше: <А-форма.В-форма>. В общем, исследования продолжаются.

С другой стороны, в 70—80-е годы широко обсуждали проблему поиска и синтеза высокотемпературных сверхпроводников. На роль возможных кандидатов выдвигали самые разные атомно-молекулярные структуры. В 1964 г. У. Литтл из Стэнфорда предположил, что возможны органические сверхпроводники (ОСП); это направление стали интенсивно развивать и в нашей стране (В.Л. Гинзбург, Д.А. Киржниц и многие другие). Читать далее

Скончался известный американский учёный, профессор Массачусетского технологического института Марвин Ли Минский (1927—2016). Он был одним из первопроходцев проблемы создания искусственного интеллекта (ИИ), которая во второй половине прошлого столетия переживала романтический период: компьютеры были громоздки и (относительно) медленны, но бурно обсуждались пути построения ИИ, разрабатывались алгоритмы и программы, моделирующие те или иные стороны мышления человека. Однако в целом проблема ИИ не поддавалась и перешла в 21 век.

Будучи по образованию прикладным математиком, я тоже интересовался ею, читал много литературы, в частности, книгу Минского с С.Пейпертом «Персептроны» (М.: Мир, 1971), а также важную работу Минского «Фреймы для представления знаний» (М.: Мир, 1979), посещал семинары. Размышляя над механизмами мышления, придумал наглядную геометрическую модель, демонстрирующую как логическую, так и интуитивную составляющую этого процесса. Наконец написал статью «Мысли о мышлении», опубликованную в ХиЖ (1989, № 7): <Мышление>.

Полагаю, что предложенная в ней модель допускает дальнейшее развитие и может быть полезна специалистам по ИИ, педагогам и психологам. В какой-то степени она проясняет, что мог иметь в виду Готфрид Лейбниц, выдвигая проект создания «универсальной характеристики» (characteristica universalis) — языка для исчисления идей. Также в моей статье рассматривались и другие, связанные с ИИ вопросы.

 

Антропный космологический принцип продолжают активно обсуждать — выходят книги (например Леонард Сасскинд. «Космический ландшафт. Теория струн и иллюзия разумного замысла»), много статей, вот одна из них — Алексея Цвелика, физика-теоретика, выпускника МФТИ (сейчас в Брукхейвене, США): <Цвелик>

Суть принципа в двух словах: физические законы и значения входящих в них фундаментальных констант таковы, что обеспечили появление сложных форм организации материи, высшая из которых — жизнь, мы сами, то есть антропосы; причём «настройка» очень тонка — небольшие изменения значений констант приводят к последствиям, исключающим возникновение жизни.

Возникает вопрос: как, по каким причинам это могло получиться? В том или ином виде он ставился разными мыслителями уже несколько веков назад (что подробно описано в книге историка физика К.А.Томилина «Фундаментальные физические постоянные в историческом и методологическом аспектах». М.: ФИЗМАТЛИТ, 2006), но чётко проблему осознали лишь в середине прошлого века. Свой вклад внесли тут и отечественные (А.Л. Зельманов, Г.М. Идлис и др.), и зарубежные (Дж. Барроу, Р. Дикке, Ф. Типлер…) учёные.

Моё внимание к ней в своё время привлекли книги нашего физика И.Л.Розенталя «Элементарные частицы и структура Вселенной» (М.: Наука, 1984) и американского популяризатора науки П. Девиса «Случайная Вселенная» (М.: Мир, 1985). Результаты своих размышлений я изложил в статье «О тайне мира — пусть хотя бы лепет…» (это цитата из Гёте), опубликованной в ХиЖ в 1988 г., № 12: <Тайна мира>. 

Читать далее

В прошлом году увидела свет книга выдающегося отечественного филолога Владимира Карловича Мюллера (1880–1941), который известен всем как лексикограф-англист, автор знаменитого «Англо-русского словаря». Издание подготовил лингвист и переводчик профессор Д.И.Ермолович, а вошли в него два произведения Мюллера: «Пушкин и Шекспир», которое никогда ранее не издавалась (рукопись нашёл в библиотечных архивах Ермолович, и он впервые вводит её в научный оборот), а также «Драма и театр эпохи Шекспира» (выходило только в 1925 г. и давно стало библиографической редкостью). В предисловии составитель кратко рассказал биографию Мюллера, который всегда оставался как бы в тени (не сохранилось даже его портрета).

Пока прочёл только второе из этих двух произведений и узнал много полезного. Коснусь лишь одного вопроса — об использовании авторами пьес, современниками Шекспира, личной сатиры. Оказывается, оно было достаточно общим явлением. Мюллер пишет (с. 324): «Бомонт жаловался в 1613 г., что «теперь только та пьеса имеет успех, которая идёт по пути сатиры, касаясь частных лиц, иначе её проваливают, не успев как следует разобрать».  «Действительно, сатирическое изображение лиц было настолько распространено, что даже и теперь, когда время изгладило бОльшую часть намёков… мы можем всё-таки в некоторых персонажах установить их оригиналы достоверно или с большой степенью вероятности».

Читать далее

Юбилейный шекспировский год начался для меня удачно: зашёл в книжный магазин, заглянул в отдел книг на иностранных языка и обнаружил там тонюсенькую книжонку: Mark Twain. «Is Shakespeare Dead?» (видимо, она не переводилась на русский, но точно я не выяснил). Марка Твена обычно упоминают в числе известных антистратфордианцев, и вот наконец я смог узнать его аргументы. А предыстория появления этой книжки такова:
В 1908 году в Лондоне вышел труд «The Shakespeare Problem Restated» Джорджа Гринвуда (1850—1928) — юриста, политика, литератора, большое внимание уделявшего шекспировской проблеме. Он в основном критиковал общепринятую догму об авторстве актёра и ростовщика из Стратфорда (то есть Шакспера), не выдвигая альтернативную кандидатуру. А его главная заслуга в том, что он, опираясь и на исследования коллег-правоведов, подробно рассмотрел освещение в шекспировских произведениях вопросов, связанных с юриспруденцией. И пришёл к такому выводу: познания автора в этой сложной области, изобилующей разными тонкостями, были столь глубоки и обширны, что исключают знакомство с ней извне — то был профессионал высокого уровня.
Марк Твен (слева его портрет работы Джеймса Беквита) прочитал книгу Гринвуда и, ссылаясь на её положения, цитируя её, сочинил свой памфлет (опубликован в 1909 г.), высмеивающий усилия стратфордианцев сконструировать хоть сколько-нибудь приемлемую для них биографию Шакспера. По мнению Твена, их версии строятся на произвольных, ничем не подтверждённых предположениях — всех этих «suppositions» and «maybes» and «perhapses» and «doubtlesses»… (а ведь подобные и всё более подробные биографии Шакспера продолжают с завидным постоянством издаваться и в наши дни). Писатель относился к ним примерно так же, как к гигантской фигуре бронтозавра (в Музее натуральной истории), сотворённой на основе девяти найденных косточек: nine bones and six hundred barrels of plaster of paris (c. 23). В целом, его рассуждения остроумны и ничуть не устарели.

Читать далее

Встретил хороший обзор предложенных интерпретаций квантовой механики, сделанный в 2013 году профессором Псковского университета Анатолием Николаевичем Верхозиным: <КМ.Верхозин>. Автор насчитал их 17 и кратко остановился на каждой из них.

Но их станет 18, если включить и нашу гипотезу, изложенную в статье «Субквантовая чехарда»: <Чехарда> (опубликована в ХиЖ, 2005, № 9). Как видим, у неё небольшой юбилей — десять лет.

Моя основная идея состояла в том, что любая изолированная квантовая система не находится в каком-то определённом квантовом состоянии, а совершает сверхчастые самопроизвольные скачки из одного в другое. Поведение такой системы задают вероятности различных переходов и среднее время пребывания на каждой из остановок. Тогда разные варианты уже не существуют, как полагали копенгагенцы, в каждый момент все сразу — вместо этого они чередуются во времени (отпадает необходимость рассматривать ансамбли частиц, многие миры и т.п.). В этом случайном чередовании, чехарде состояний заключается физический смысл их суперпозиции. А измерение будет означать, что мы засекаем систему в каком-то конкретном состоянии (или — при меньшем временнОм разрешении — суживаем спектр возможных состояний).

«Принцип чехарды» позволяет по-новому взглянуть на разные квантовые явления, например на «химический резонанс», когда молекулу мыслят как «гибрид» нескольких структур, совпадающих по расположению атомных ядер, но имеющих разные электронные конфигурации. Гибридизацию можно, видимо, трактовать как результат опять же сверхбыстрых — относительно всех доступных методов наблюдения — переходов от одной электронной конфигурации к другой. В результате происходит усреднение по всем электронным изомерам с учетом веса (вероятности) каждого из них.

А в квантовой теории поля взаимодействие между микрообъектами описывают суммой бесконечного ряда, члены которого соответствуют всем допустимым способам обмена виртуальными частицами (рождение и кратковременное бытие этих частиц допускает принцип неопределенности). Каждый из вариантов изображается своей диаграммой Фейнмана и имеет свою вероятность. Значит, и тут может быть чехарда возможных состояний.

В общем, картины этих явлений становятся более простыми и наглядными; конечно, подробнее гипотеза изложена в статье. А после того, как она была опубликована, мне пришла в голову такая мысль: переходы между состояниями могут носить не вероятностный, а строго детерминированный характер (в этом случае квантовая система напоминала бы конечный автомат); случайность же возникает от того, что мы вмешиваемся в эти чрезвычайно быстрые процессы в случайные моменты времени.

======================================================================