Как известно, именно Самуилу Яковлевичу Маршаку (1887—1964) удалось сделать шекспировские сонеты неотъемлемой частью отечественной культуры. Первая большая подборка сонетов в его переводе увидела свет в журнале “Новый мир” (1945, № 11—12); затем в 1947—1948 гг. последовали пять подборок в “Знамени”. А в 1948-м весь сборник вышел отдельным изданием с послесловием шекспироведа М.М. Морозова. Но работа Маршака над сонетами на этом не закончилась.

Вот маленький фрагмент из воспоминаний писателя Бориса Галанова (цит. по кн. Я думал, чувствовал, я жил. ВОСПОМИНАНИЯ О МАРШАКЕ. М.: Сов.пис., 1988, с. 520):

С юбилейного вечера отправляемся к Маршаку домой на улицу Чкалова. Самуил Яковлевич устал.

— Ох-ох-ох! Семидесятилетний юбилей надо праздновать в двадцать лет, когда ещё есть силы на это.

Но он доволен. <…>

Время позднее. Однако и на этот раз Маршак долго не отпускает от себя. Он достаёт томик сонетов Шекспира, показывает исправления, которые сделал для нового издания:

— Боюсь, не порчу ли? Не ослабела ли рука? Сонеты — это высшее в поэзии. «Солнце ума». А в то же время сколько лиричности, какая сердечность. И заметьте: конец сонета всегда интимный. После роскошных палат — мезонин… Так вот, мой милый, в переводах Шекспира нужна не точность, а меткость. Мне приходилось делать до двадцати вариантов каждого сонета. Пятьдесят пятый сонет я переводил шесть лет. Хотелось приблизиться к величавой торжественности «Памятника» Горация.

Маршак поглубже усаживается в кресло и своим глуховатым, задыхающимся голосом читает:

Замшелый мрамор царственных могил

Исчезнет раньше этих веских слов…

   <…>

Он долго сидит в глубокой задумчивости, подперев кулаком голову…

— Знаете, иногда мне кажется, что свои переводы сонетов я мог бы прочитать Пушкину.