==================================================
….NOBODY IS SO BLIND AS HE WHO WILL NOT SEE….
==================================================
Гарольд Блум о Шекспире
14 октября умер известный американский историк культуры, критик и литературовед, библеист Harold Bloom (р. 1930). Он называл себя противником марксизма, феминизма, семиотики, постмодернизма, деконструктивизма и других модных направлений в гуманитарных и социальных науках. Недавно у нас вышла его большая книга «ЗАПАДНЫЙ КАНОН. Книги и школа всех времен». Пер. с англ. (М.: НЛО, 2017).
Татьяна Венедиктова заметила (ИЛ, 2018, № 5): В самом простом, сжатом и ёмком варианте «Западный канон» по Блуму — это двое: Данте и Шекспир. О них он пишет больше и последовательнее всего — как об образцовых воплощениях самобытности и всечеловечности. Обоим присуща, с одной стороны, когнитивная мощь, с другой — чисто эстетическая изобретательность, отвага и чрезмерность.
Несколько цитат из книги Блума, глава «ШЕКСПИР, ЦЕНТР КАНОНА»:
Законы елизаветинской Англии роднили актёров с нищими и прочими отбросами общества, что, несомненно, угнетало Шекспира, который приложил немало сил на то, чтобы вернуться в Стратфорд дворянином. Кроме этого желания, нам практически нечего больше отметить в социальной физиономии Шекспира…
У истоков творчества Шекспира мы обнаруживаем фундаментальный принцип — аристократическое представление о культуре. Но Шекспир не исчерпывается этим представлением, как не исчерпывается вообще ничем. Читать далее
Мой вклад в джонсоноведение
Творчество английского поэта и драматурга Бена Джонсона (1573?—1637) представляет большой интерес и само по себе. Но особое значение оно приобретает в связи с тем, что может пролить свет на шекспировский вопрос: Джонсон любил в своих произведениях использовать личную сатиру — выводить в персонажах своих знакомых, сводить личные счёты. Два века назад литературный критик и шекспировед Эдмунд Мэлоун (1741—1812) высказал догадку, что главной мишенью нападок Джонсона был именно его основной конкурент в театре Уильям Шекспир. Встала задача опознать это лицо (или эти лица), и её решила М.Д. Литвинова в своей книге «Оправдание Шекспира» (2008) — им оказался Роджер Мэннерс, 5-й граф Рэтленд.
Продолжив поиски в данном направлении, я пришёл к выводу, что часто высмеивается не одна персона, а определённая парочка близких по духу людей. По моему мнению, это Рэтленд и Фрэнсис Бэкон, и значит, подтверждается концепция Марины Литвиновой, согласно которой именно они стояли за псевдонимом Шекспир.
Я посвятил отдельные статьи трём комедиям Джонсона — «Всяк в своём нраве», «Эписин, или Молчаливая женщина» и «Алхимик»; в первых двух мне удалось распознать практически всех персонажей, в третьей — главных. Кроме того, некоторые другие его пьесы я затронул в статье «Шекспир в «комнате смеха» Бена Джонсона». (Все они имеются на этом сайте, а также вошли — в несколько изменённом виде — в мою книгу «Шекспир: лица и маски».)
На фото — надгробие на могиле Джонсона в Уголке поэтов (Poets’ Corner) Вестминстерского аббатства с надписью «O RARE BEN JOHNSON» (О несравненный Бен Джонсон); замечено, что его можно прочесть и так: «ORARE BEN JOHNSON» (Молитесь о Бене Джонсоне).
Таблица Менделеева и многомерие
Кандидат техн. наук, профессор МАТИ Сергей Леонидович Чернышев — мой школьный товарищ, одноклассник. Окончив факультет радиотехники и кибернетики Физтеха, он занимается математическим моделированием, вопросами метрологии и надежности. Автор более 70 научных работ, и ранее я уже писал о некоторых его книгах (записи от 28.12.16 и 12.01.17).
И вот в юбилейный менделеевский год он выпустил новый солидный труд «Четыре измерения Периодической системы элементов». Приведу аннотацию:
Исследуется гипотеза о том, что результаты самоорганизации сложных объектов, характеризуемых порядковыми номерами, обусловлены размерностью пространства, в котором происходит взаимодействие элементов. Учет размерности пространства при классификации элементов позволяет получить новую информацию о физических, химических и биологических свойствах вещества.
Выявлены новые свойства элементов, проявляющиеся в одномерном и двумерном пространствах. Показана неднозначность строения атомов и сложные взаимосвязи моделей и процессов их преобразований. Определены относительные размеры моделей атомов и прогнозируемых ионов в пространствах различных размерностей. Проанализированы свойства сверхтяжелых химических элементов, а также свойства элементов в гипотетическом четырехмерном пространстве.
Выделена роль обобщенных золотых пропорций, обобщенных чисел Фибоначчи и фигурных чисел в структуре Периодической системы элементов.
Я не буду давать своих комментариев (не копенгаген), а отошлю к отзыву о книге доктора техн. наук профессора Л.К. Исаева в журнале «Законодательная и прикладная метрология» (2019, № 2): <О_книге>.
В.А. Ратнер о генетике и генетиках
Доктор биол. наук, профессор Вадим Александрович Ратнер (1932–2002) – известный исследователь и педагог, специалист в области молекулярной генетики. Окончил физфак Ленинградского университета, в 1959 г. переехал в Новосибирск и там, в Институте цитологии и генетики СО АН СССР он проработал почти 42 года. Своими учителями он считал чл.-корр. АН СССР А.А. Ляпунова, доктора биол. наук Н.В. Тимофеева-Ресовского и акад. Д.К. Беляева. Ратнер стал главой научной школы математических генетиков, основывавшихся на понятиях и методах теоретической кибернетики.
У меня есть изданные в Новосибирске его содержательные монографии «Молекулярно-генетические системы управления» (1975) и «Молекулярная генетика: принципы и механизмы» (1983)
. Учёный активно занимался и популяризацией науки. В большой книге «ГЕНЕТИКА, МОЛЕКУЛЯРНАЯ КИБЕРНЕТИКА: личности и проблемы» (Новосибирск: Наука, 2002), вышедшей уже после смерти автора, Ратнер увлекательно рассказывал о выдающихся российских и зарубежных учёных-генетиках, драматической истории этой науки и её ключевых проблемах. В книге три раздела: PERSONALIA — ГЕНЕТИКА — МОЛЕКУЛЯРНАЯ КИБЕРНЕТИКА.
Вадим Александрович всю жизнь оставался романтиком. В юности он получил музыкальное образование — играл на фортепиано, любил петь; знал поэзию и сам писал стихи. Не забывал и спорт, увлекался баскетболом.
Вот фрагмент из его стихотворения «Точка зрения биолога», посвящённого себе:
Мы — за союз испытателей,
Эмпириков и мечтателей,
Физиков и генетиков,
Матемокибернетиков
И всяких других еретиков.
Идеи Феликса Клейна и физика
Выдающийся немецкий математик и педагог Феликс Клейн (1849—1925) в 1872 г. при вступлении в должность профессора университета в Эрлангене прочёл лекцию, получившую название «Эрлангенской программы». На мой взгляд, именно изложенная в ней Клейном 
классификация разных геометрий (раскрывающая их иерархию) может служить тем общим принципом, который позволит понять наличие в природе разных типов взаимодействий. Об этом я писал во второй главе своей брошюры (2000): <Мемуар по относительности и единой теории поля>.
Сам Клейн очень интересовался физикой, но его возможности применить свою геометрическую концепцию к ней были ограничены. Во-первых, в его время физика ещё была недостаточно развита для большого синтеза (о некоторых типах взаимодействий даже не знали). А во-вторых, он основывался на СТО с её неверной группой преобразований, что создавало ему непреодолимое препятствие для прорыва.
Вообще, именно Феликс Клейн в наибольшей степени повлиял на моё математическое развитие. В прошлом году я изложил важную гипотезу, которая развивает подход этого провидца, — см. мою статью «Истинная геометрия природы»: <ГеометПрирод>.
В 1975 г. вышла маленькая (112 стр.) монография нашего историка физики проф. Владимира Павловича Визгина «ЭРЛАНГЕНСКАЯ ПРОГРАММА» И ФИЗИКА (М.: Наука). Я к ней часто обращался, так что мой личный экземпляр уже изрядно истрепался. И вот URSS выпустило второе издание, исправленное и дополненное (М.: ЛЕНАНД, 2019). Вижу, что добавились предисловие и список литературы, появившейся после выхода первого изд.; в основном же тексте я изменений не обнаружил.
Генри Джеймс о Шекспире
Henry James (1843—1916) — американский писатель и литературный критик, бОльшую часть жизни проведший в 
Англии и за год до смерти принявший британское подданство; брат выдающегося психолога Уильяма Джеймса. Написал 20 романов, более сотни рассказов и 12 пьес. Развивал собственную теорию прозы, основываясь на принципе множественности точек зрения; считал, что автор произведений должен в них «самоустраняться», создавая образы без собственных оценок.
И тут идеалом Джеймса, видимо, был Шекспир, который оказал на него глубокое влияние, — в его текстах постоянно встречаются аллюзии и переклички с Бардом. Широко известны слова Джеймса (в частном письме 1903 г.):
Не могу избавиться от убеждения, что божественный Шекспир был самым успешным розыгрышем, жертвой которого пало наше терпеливое человечество… Свое общее ощущение могу выразить так: для меня равно невозможно представить, что все эти пьесы написал Бэкон, как и то, что их написал человек из Стратфорда, каким мы его знаем.
В 1907 г. Джеймс получил заказ на предисловие к «Буре» для американского издания полного собрания сочинений Шекспира, и оно стало единственным прямым и развернутым высказыванием Джеймса о Барде. Секрет воздействия этой, как и всех остальных шекспировских пьес Джеймс видит, прежде всего, в том, что в них «мы абсолютно нигде не сталкиваемся с человеком, их написавшим, а постоянно имеем дело лишь с художником, исполином и чародеем с тысячью масок».
М. Дельбрюк о спирали ДНК
Я уже неоднократно писал о Максе Дельбрюке и Джеймсе Уотсоне. Хотя Дельбрюк был физиком по образованию, его считают одним из отцов молекулярной биологии. У него в Калтехе стажировался Уотсон, и когда последний занялся проблемой ДНК в английском Кембридже, они поддерживали контакты. Именно Дельбрюку Джим сразу написал об их с Криком достижении.
И вот 12 мая, то есть вскоре после появления (25 апреля) знаменитой статьи в Nature, Дельбрюк ему ответил: I am willing to bet that the plectonemic coiling of the chains in your structure is radically wrong, because (1) The difficulties of untangling the chains do seem, after all, insuperable to me. (2) The X-ray data suggest only coiling but not specifically your kind of coiling.
……….DNA Tower in Kings Park,…
………..Western Australia…
Действительно, рентгеновские данные не позволяли однозначно определить структуру полимера: они были получены на волокнах, в которых нет полной упорядоченности молекул.
Ещё раз отмечу высочайшую квалификацию и интуицию Розалинд Фрэнклин. Как писал её близкий коллега Аарон Клуг, Her notebooks for the winter of 1952—53 show her considering a variety of structures including sheets, rods made of two chains running in opposite directions with interdigitated bases and also a pseudo-helical structure with non-equivalent phosphate groups which looked like a figure of eight in projection. Это были пророческие слова.
Кстати, Уотсон в своей книге «Genes, Girls, and Gamow» (2002) заметил: there was apparently a $5 bet between Crick and Delbrück on the plectonemic nature of the DNA structure. Осталось неизвестным, чем закончилось это пари. Полагаю, что выиграл Дельбрюк: структура должна быть не плектонемической, а паранемической, то есть два тяжа не перекручены (см. запись от 19.4.19).
Д.И. Менделеев в жизни
Памятник Дмитрию Ивановичу возле его Периодической таблицы на стене ВНИИ метрологии им. Менделеева в Санкт-Петербурге
В Питере в рамках Международного года Периодической таблицы химических элементов, которой исполнилось 150 лет, прошёл XXI Менделеевский съезд по общей и прикладной химии. Состоялись 10 русскоязычных и 5 англоязычных сессий, причём они были посвящены не только химии, но и другим областям — астрономии, медицине, информатике. Научные идеи учёного (кстати, не ставшего академиком и нобелевским лауреатом) успешно развиваются.
Да и сама личность Менделеева в высшей степени интересна и самобытна. У меня есть несколько книг о нём, приведу две выдержки из сборника «Д.И. Менделеев в воспоминаниях современников» (М.: Атомиздат, 1973).
Сын учёного Иван Дмитриевич Менделеев (1883—1936) (с. 209):
Когда после домашнего начального образования я поступил в среднюю школу, отец сознательно предостерёг меня от увлечения формальными «успехами» и «отметками»:
«Школьные успехи ничего не предрешают. Я замечал, что «первые ученики» обыкновенно в жизни ничего не достигали: они были слишком несамостоятельны. Когда я учился в средней школе, я был постоянно в хвосте. Меня переводили по снисходительности, из уважения к отцу-педагогу. По всей вероятности, теперешнюю школу с её формалистикой я так бы и не кончил. Правда, я был моложе сверстников по классу, но главное всё-таки было в том, что я не желал подчиняться чужой указке и развивался самостоятельно. Я в этом никогда не раскаивался».
* * *
Позитивисты о теории Эйнштейна
Кандидатура графа Оксфордского
В англоязычном мире активно действует Оксфордианское общество (The Shakespeare Oxford Fellowship), члены которого, будучи нестратфордианцами, считают наиболее вероятным кандидатом в Шекспиры видного аристократа той эпохи Эдварда де Вера 17-го графа Оксфорда (1550—1604). Его предложил школьный учитель (директор школы) в Англии Томас Луни (Looney; 1870—1944), который опубликовал в 1920 г. свою книгу «Личность Шекспира установлена« (Shakespeare Identified). Значит, в следующем году его трактату —«Библии» оксфордианцев — исполнится сто лет, и можно представить, как пышно они будут отмечать дату. 
В концентрированном виде основные доводы в пользу де Вера приведены здесь: <ДоводыОксфорд>. Да, он писал пьесы, поддерживал театры. Вполне возможно, что был автором каких-то ранних вариантов некоторых шекспировских пьес, которые затем перерабатывались и обрели известный нам вид. Такой взгляд отстаивает проживающий в США независимый русскоязычный исследователь шекспировского вопроса Ирина Кант, автор книги «Эстафета Фениксов, или Так кто же был Шекспиром?», Т. 1 (Милуоки, 2008) — подробнее о ней см. запись от 14.02.19. Главная слабость оксфордианцев — ранняя смерть (в 1604 г.) де Вера, ведь творчество Шекспира продолжалось и после.
А вот в нашей стране, видимо, больше сторонников у другого кандидата — Роджера Мэннерса 5-го графа Рэтленда. Тут есть уже вековая традиция: Шипулинский, Луначарский, Фриче... затем большой перерыв, и на грани тысячелетий фундаментальные труды Ильи Гилилова (1997) и Марины Литвиновой (2008). Жаль только, что конкретно развивают сейчас это направление единицы и их голоса почти не слышны. А ведь у концепции Гилилова были тысячи горячих поклонников — где же они теперь?